Спи и плачь, прекрасный странник, утонуть не будет поздно

Осиал

Гидро. Ли Юэ. Загадка.
~~в активном поиске работы, короче~~

Информация о персонаже:

Я не знал, не утонув: не захочу я сплюнуть море. Захлебнувшись в пене смерти, наслаждался вкусом соли
— Так чего же ты так жаждешь, Осиал? Власти?
— Власти? Она мне ни к чему. Все, чего я хочу – это то, что есть у каждой букашки, которая топчет своими ногами твою землю и чего никогда не будет у таких, как ты: жизнь, которую я проживу так, как мне этого захочется. И в этой жизни нет места бесполезной заботе о смертных.

Боги не милосердны.
Скиталец Санлю спит в тени скал леса Гуюнь. Он видит бесконечно долгие сны о живущей в морском прибое ярости.
Последняя битва «Архонта Вихрей» закончилась поражением. Принять смерть от рук сильного противника – не это ли то, к чему следовало стремиться? У Осиала оставалась гордость. Возможно одна она – его бесконечная гордыня – стала причиной столь бесславного финала. Не так ли думал Моракс, занося над врагом свое каменное копье?
Если у гибели вкус морской соли и гранита – Осиал примет ее с достоинством. В смерти нет ничего прискорбного, он видел ее много раз. Страха нет. Нет и печали. Все могло бы закончиться здесь и сейчас. Но Властелин Камня предпочитает убийству тысячелетия заточения.
Первый каменный столб опускает его на дно.
Второй – врезается в горло, лишает голоса.
Третий – ломает его кости, отнимает силы двигаться.
Четвертый – вбивается в его грудь, лишает воздуха.
Пятый – закрывает собой слабый свет солнца.
Их было, конечно, больше. И было, конечно, больно. Впрочем, дело даже не в проклятых каменных копьях.
Почему не смерть? Потому что Осиал не достоин принять ее от рук Моракса? Потому что его ошибки слишком ужасны, чтобы даровать ему вечный покой? Потому что, в конце концов, Властелин Камня не щадит предателей? Потому что в назидание остальным кто-то должен страдать? Или, может быть, потому что некогда товарищу не хватило духу оборвать жизнь «Архонта Вихрей»?
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает вопросы. Остается только злоба.

Боги не справедливы.
Скиталец Санлю спит в тени скал леса Гуюнь. Он видит бесконечно долгие сны о живущем в морском прибое эгоизме.
С появлением первых людей, Осиал стал питать к ним нечто среднее между ненавистью и пренебрежением. Боги оберегали смертных по завету Селестии, превращая свое существование в бесконечную череду разрешения незначительных проблем в мире тех, кто не сможет разделить и одной тысячной от существования Архонта. Кто-то черпал в них силу, кто-то находил в них увлечение, кому-то они давали смысл.
Осиал находил в людях лишь жадность, корысть и злобу. Эти существа едва ли могли ладить между собой, и им не было места в мире, с которым им никогда не найти гармонии. Но «Архонт Вихрей» никогда не стремился вредить им намеренно. Напротив, избегать всего, что могло бы связать его жизнь с этой нежелательной ответственность – то, в чем он быстро нашел утешение своей гордости.
Дело ли в высокомерии? Может быть. «Архонт Вихрей» не стремился понять ни смертных, ни Богов, что так зависимы от них. Если бы его собственная жизнь угасла от того, что он сам отказался от человеческого почитания – что ж, пусть так. Осиалу хватало морских вод, в которых он был рожден. И если эти маленькие мошки желали завершить свой маленький водоворот жизни в «объятиях вихря» – он никогда не возражал.
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает веру. Остается только безразличие.

Боги не безгрешны.
Скиталец Санлю спит в тени скал леса Гуюнь. Он видит бесконечно долгие сны о живущей в морском прибое любви.
Течение времени отделило Осиала от смертных, но вместе с этим оно выстроило непреодолимую стену между ним и теми, с кем он мог бы разделить свои мысли и чувства. Пока Боги «играют в игры», «Архонт Вихрей» проводил свою жизнь «бесполезно» и «праздно», посвящая все свое бесконечное время скитаниям, познанию себя и накоплению знаний, которые ему мог предложить Тейват.
В этом не было ничего ужасного, но в какой-то момент все в этом мире постепенно начало приобретать серый цвет. Одиночество не казалось Осиалу невыносимым. Но с каждым днем его груз ощущался все тяжелее.
Тогда и случилась его встреча с ней.
В Бешт было все, что он по-настоящему презирал: слабость, жажда внимания, стремление окружить себя шумом и блеском. Она вся оказалась соткана из бушующих, точно шторм, страстей. Когда мир постепенно начинал терять свои краски, Бешт вдохнула в него новую жизнь и сняла с плеч Осиала ту самую тяжесть, что давила на него последние годы.
Пока Боги искали смысла в смертных, «Архонт Вихрей» нашел его в Бешт.
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает страсть. Остается только уныние.

Боги не честны.
Скиталец Санлю спит в тени скал леса Гуюнь. Он видит бесконечно долгие сны о живущем в морском прибое отчаянии.
Когда в безмятежную жизнь Осиала ворвалась война, он не испытывал страха. Если бы речь шла только о нем, «Архонт Вихрей» легко бы вступил в каждую битву, что пытались ему навязать. Если бы речь шла лишь о его благополучии и границах, он бы без раздумий боролся насмерть, а, может быть, и сам бы искал смерти в кровопролитном сражении, чтобы развеять тысячелетнюю скуку. Если бы речь шла исключительно об одной его жизни, Осиал никогда бы не стал искать союзов или помощи.
Он всегда был один. И справлялся со всем сам, потому что не брал на себя больше, чем мог бы поднять на своих плечах. Но теперь в его жизни была Бешт. Сможет ли она защитить себя? Сможет ли он, не знающий заботы о других, защитить ее?
Чем сильнее сгущаются тучи, тем меньше веры в благополучный исход.
Но в этом мире всегда были силы могущественнее стараний забытого одиночки – нерушимая власть договора.
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает преданность. Остается только ложь.

Боги не сострадательны.
Скиталец Санлю спит в тени скал леса Гуюнь. Он видит бесконечно долгие сны о живущей в морском прибое гордыне.
До Войны Архонтов Осиал знал Моракса в достаточной мере, чтобы говорить, что степень их знакомства находится на расстоянии вытянутой руки. Когда «Архонт Вихрей» отказался от участия в жизни смертных и бросил всего себя на скитания по просторам Тейвата, они встретились впервые. Уже тогда Осиал знал, что их взгляды на мир никогда не смогут совпасть. Все сущее Властелина Камня стремилось к тому, чтобы обеспечить безоблачное будущее жителям подконтрольной ему земли. С этой целью он окружал себя мелкими божествами, принимал в своей обители слабых, немощных, беспомощных. Если план Селестии первоначально состоял в том, чтобы Архонты заботились о своем народе, то Моракс в полной мере соответствовал этому замыслу.
Осиал же не был ни слаб, ни бессилен, и помощь как таковая никогда не была ему нужна. Он смотрел на жизнь под совсем иным углом, в котором не было места подобному благородству. Впрочем, благородству ли? «Архонт Вихрей» этим вопросом не задавался: в любом случае, куда понятней ему были те, кто ищет в каждой связи пользу. Но очевидной выгоды от богинь соли, пыли, травы, пепла, морской пены или чего бы там ни было еще – Осиал даже не всегда запоминал их имен – не было.
Все, что окружало Моракса, по какой-то причине вызывало у «Архонта Вихрей» раздражение.
Все, что казалось Мораксу ценным, неизменно заставляло Осиала чувствовать себя так, будто под кожей завелись черви.
Отвратительно.
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает уважение. Остается только ненависть.

Боги не надежны.
Скиталец Санлю спит в тени скал леса Гуюнь. Он видит бесконечно долгие сны о живущем в морском прибое предательстве.
Может быть, в любых других обстоятельствах Осиал научился бы мириться с людьми. Он, рано или поздно, заразился бы от Моракса его идеалами, подхватил, точно заразу, его любовь к возне с низшими существами. Может быть, их вынужденное сотрудничество, основанное на желании каждого защитить в разрушительной войне, что-то дорогое, уважении и прожитых бок о бок годах, сделало бы их кем-то, кого можно было бы назвать похожими на друзей. Может быть, на худой конец, «Архонт Вихрей» смог бы найти себя в этом бесконечном цикле людских поражений, побед, смертей, восстаний из пепла, в этом бесконечно меняющемся водовороте циклов жизни.
Может быть.
Но любовь Осиала к Бешт была сильнее его честности. Она была сильнее клятв, предубеждений, принципов, верности или даже уз крови. И когда в водах доверенной ему долины умирали сотни людей, которых так лелеял Моракс, «Архонт Вихрей» бросил их. Потому что их жизни не стоили жизни той, кто стала для Осиала центом мироздания.
Спустя тысячу лет, думая о том дне, «Архонт Вихрей» понимал, что если бы ему было подвластно время, если бы у него был шанс вернуться назад, то он никогда бы не поступил иначе. Если бы для спасения Бешт ему потребовалось утопить в воде весь Тейват – он не задумываясь попробовал это сделать.
«Каждый день мы делаем выбор. Верен он или нет – не все ли равно, когда все уже решено?»
Осиал не оправдывал свой.
И расплатился за него.
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает сожаления. Остается только расчет.

Богов забывают.
Скиталец Санлю открывает глаза.
Ему все чаще снится то время, когда в его жизни было больше свободы.
Чистый небосвод над землями Ли Юэ освещает закатное солнце. Его рукава пропахли морской водой и горьким запахом табака, который он курит даже излишне много. В терпком сизом дыме прячутся тени прошлого. Они преследуют его во сне, тянутся холодными лапами откуда-то из глубины. Тело на суше непривычно тяжелое, в нем не чувствуется и трети былой силы.
Соленый воздух наполняет легкие, к которому все никак не привыкнуть. В нем, как и во всем, что есть на этой земле, чувствуется привкус яда – имя ему «ненависть». Теперь Осиал не спешит испить его до самого дна. Теперь ему, пожалуй, и некуда спешить вовсе. Импульсивные действия приводят к печальным последствиям.
За две тысячи лет он научился ждать.
Соль вымывает раны. Соль вымывает память. Соль вымывает все. Остается только…

— Чего же ты жаждешь, Осиал? Власти? Могущества? Покоя?
— Покой? Мне он больше ни к чему. Я хочу то, что нужно и тебе, Безымянное божество. Мне нужна месть. А в мести нет места бесполезным эмоциям.

Абсолютно рандомные факты, дополнения, уточнения

• Обосновавшись в мире смертных, Осиал берет себе новое имя, которым теперь представляется – Санлю;

• Проведя последние две тысячи лет в заточении, «Архонт Вихрей» не сильно озабочен изменениями в мире, он мало понимает человеческий быт и культуру ныне живущих людей, поэтому его «легенда» звучит несколько неубедительно: всякому, кто спрашивает, Осиал представляется «странствующим травником», в следующую минуту может говорить о себе как о «поэте», иногда утверждает, что «занимается гончарным делом», а спустя час может переквалифицироваться в «работника театра». По итогу никто никогда не знает, чем он все-таки занят на самом деле и кто он такой. Можно думать, что это придает «Архонту Вихрей» загадочности или, по крайней мере, что он паталогический лжец, но в действительности все несколько проще – Осиал не особенно обеспокоен тем, чтобы вписаться в мир смертных;

• Как нетрудно догадаться, навыками социализации не блещет. Изоляция и подверженность эрозии не привнесли в его характер ни дружелюбия, ни эмпатии, ни, тем более, такта;

• В силу долголетия, само понимание «времени» в глазах Осиала весьма размыто. Что тысячелетия назад, что сейчас, божество он неторопливое, из-за чего может часами, а то и сутками заниматься монотонной (и часто бесполезной) работой. Нередко в его репликах можно заметить откровенное пренебрежение временными рамками. Так, например, опоздание на несколько часов для Осиала – не опоздание вовсе, а если кто-то употребляет слово «давно», то «Архонт Вихрей» ждет, что событие случилось сотни, а то и тысячи лет назад;

• Из всего, что было создано руками и умами смертных, признает самым приятным только одно – курение. Пристрастился к этой пагубной привычке еще до заточения, когда, так или иначе, контактировал со смертными в период своего контракта с Гео Архонтом. Постоянно носит с собой длинную курительную трубку;

• Существа, живущие в мире, в глазах Осиала делятся исключительно по принципу силы. Всякий, кто сильнее его или находит на одном уровне с ним, по-своему достоин уважения в его концепции мира. Что же до остальных, то мировоззрение «Архонта Вихрей» таково, что они – либо обуза, либо расходный материал;

• Идеалом Осиала всегда было «уединение». Что до Войны Архонтов, что в самый ее разгар, «Архонт Вихрей» не стремился ни защитить людей, ни заслужить их любовь и уважение. На самом деле, подавляющую часть своего времени он занимался отшельничеством и самосовершенствованием за счет постоянных медитаций, и принимал в «объятия вихря» тех, кто стремился провести последние дни своей жизни в самопознании, а умереть достойно – в пучине опасной морской стихии;

• Со стороны выглядит существом достаточно ленивым. Не то, чтобы это было совсем неоправданно, но сам Осиал предпочитает говорить, что он просто «не любит лишнюю суету», поэтому достаточно часто с большой неохотой совершает «вынужденные телодвижения»;

• Трудно назваться «Архонта Вихрей» словоохотливым, однако если он и говорит что-то, то исключительно то, о чем в самом деле думает. Ложь – ниже его достоинства;

• По природе своей – аскет, потому не сильно прихотлив касательно того, в каких условиях предстоит жить, что есть, где спать и т.д. В целом, можно сказать, что Осиал всегда не слишком заботился об удобствах.

Пробный пост

Любой каприз за ваши деньги ~

Пожелания на игру:
пожалуй, основное желание - довести ветку персонажа до логического конца, каким бы этот конец не был, хочу пройти путь какого-нибудь там принятия, развития и вот это вот все; одинаково впишусь как в просто посиделки тет-а-тет, так и в какой-нибудь глобальный замес, где персонажу допустимо быть, пожалуй, для себя ищу именно этих вещей, все остальное - выстраивание отношений, скандалы, интриги, расследования - опционально, по ходу действия; возможно, есть желание разрешить все заявленные у персонажа конфликты, как внешние, так и внутренние ~~но это не точно~~
Как нас нашли:
партнерский баннер
Связь с вами:
лс, но при огромном желании отсыплю тг
Другие особенности:
игрок относительно шустрый, где-то раз пару раз в неделю приношу посты, от соигрока подобных подвигов не требую, ждать умею; запретительных знаков не ставлю - если есть сюжетный обоснуй, то можно и в смерть поиграть (хотя в первом же эпизоде сделать кульбит из жизни персонажем не хотелось бы хд), в целом, к стилям и иже с этим не привередлив, как говорится - "ем, что дают"; люблю играть и стекло с драмой, и философские рассуждения о смысле бытия, но и какой-нибудь трэш/угар уважаю (больше странных и неловких ситуация персонажами!), короче говоря, на все можно со мной договориться, если быть вежливым и добрым с: